Представь себе элементарную ситуацию: твою жену изнасиловали, цинично.
Спокойствие! Только спокойствие! Это всё пустяки, дело житейское.
И тем не менее, твои действия?
Вариантов не много:
1. Понять и простить (это если ты чмо, тампон и промакашка).
2. Обратиться к органам МВД (это почти то же самое).
3. Отомстить, лично (это если ты не тампон, если имеешь понятие о мужском достоинстве).
Большой город предоставляет широкий простор для манёвра по варианту №1. Можно резонно рассчитывать: ну, кто в конце концов будет знать-то? В большом городе всем плевать на всех. Миллион народу, не знающего друг о друге ничего.
Ужесточим условия. Допустим, что дело имело место в малом населённом пункте, где многие знают многих, а если и не знают лично, то слышали. Слухи в такой среде распространяются гораздо быстрее триппера. Так что, очень скоро факт и обстоятельства грубого унижения твоей любимой половины будут известны всем.
Кажется, тебе некуда отступать. Твоё поведение по варианту №1 в глазах общественности будет выглядеть едва ли не циничней самого изнасилования. Дальше тебе придётся жить с позором, обрастая паутиной жалости и презрения.
Конечно, жить можно и с позором. Это жизнь тени, путь прокажённого с дистанцией отчуждения. В общем, подобие бытия. Но всё-таки. Рано или поздно ты займёшь свою нишу в общественном устройстве, на тебя махнут рукой (какой тут спрос уже?), и оставят в покое, на периферии внимания.
Ужесточим условия до предела. Допустим, ты обличён неким общественным положением: у тебя должность, подчинённые, фронт ответственности, карьера. Всё это не оставляет тебе никакого шанса отсидеться в трусах, в блаженных примиренцах, в роли Пьеро с длинными рукавами. Тебе придётся действовать.
Кто ты? Государственный муж, или просто муж(чина)? Чего в тебе больше?
Вопрос чисто риторический. Лежит тебе дорога по сценарию №2. Издержки тут понятны, и шлейф какой-то за этой историей останется. Однако, рамки приличия будут соблюдены, имитация воздаяния будет соблюдена. Имеешь формальное право быть в своём качестве дальше.
Излишне говорить, что действия по варианту №3 не ограничены ни временем, ни обстоятельствами. Идущие этим путём — не оглядываются. И этот страшный путь доступен всегда. Себя угробишь – так хоть честь сбережёшь, свою и любимой своей половины.
Красиво звучит, да?
Но можешь ли ты представить себе ситуацию, когда тебе закрыты все 3 сценария, названные в самом начале? Отморозиться (отсидеться) – немыслимо, а действовать нет возможности. Бред, фантасмагория! Не бывает так, чтобы выхода не осталось! И тем не менее...
***
1988 год, Приморский край (СССР, Дальний Восток).
Залив Стрелок, база ВМФ, посёлок Шкотово-17, несколько тысяч обитателей.
Царство офицеров и жён офицерских. Они тут основные, всё крутится вокруг них и для них. Ну, и полно срочников – полудиких солдат/матросов, которыми офицеры командуют. Быт посёлка – в зачаточном состоянии. ДОФ, кинотеатр и один ресторан, для пьянки и мордобития.
Куда деваться офицерским жёнам, пока мужья на службе? Категорически некуда! В таких условиях голову посещают самые странные идеи. И вот две таких подруги-молодухи решили позагорать. Но где можно это сделать? Посёлок вроде бы у моря, на берегу бухты, а пляжа как не было, так и нет. Жёны решили: будем загорать на крыше. У здешних многоэтажек крыши плоские, не покатые, загорать удобно, опять же – никто не глазеет, никто не беспокоит. Пошли раз, пошли два, поймали загар себе на кожу.
А посёлок-то на дне котловины, и вокруг сопки зелёные возвышаются. Вероятно, с тех самых возвышений офицерских жён с их солнечными ваннами и приметили. То были два бойца Советской Армии. Стойкие солдатики дождались очередного похода загорелых дам на крышу и последовали за ними.
Там же, на высоте 16-ти этажей над землёй, случилось то, о чём мы гипотетически взялись рассуждать в самом начале. Не, ну там без грубостей обошлось и без увечий. Предложение солдатиков подкупало своей безальтернативностью: давайте совокупляться, или же лететь вам с крыши вниз, как миленьким. Несмотря на шок новизны, до загорелых жён моментально дошло, что 16 этажей – это непозволительно много. Пришлось дать.
Цинично вышло?
Половое насилие на крыше не может выглядеть иным, нежели циничным.
***
И вот дилемма: как дальше жить офицеру – с позором, или постараться восстановить честь?
К счастью, погоны не оставляют ему выбора.
И вот он (представьте себе такое!) готов пойти дорогой воина, пылает отомстить за поруганную жену.
Что для этого надо сделать?
Для начала надо найти обидчика. Но как? В посёлке есть десяток различных воинских частей. Из какой части насильники? Чтобы проверить по морде лица весь личный состав (это не одна сотня морд!) туташних подразделений – нужна санкция высокого командования. Иначе – кто ж позволит в таком масштабе?
Значит – надо писать заявление в военную прокуратуру и давать официальный ход.
Как может выглядеть процедура опознания потерпевшими жёнами своих насильников? Будут строить в шеренгу сотни солдат и водить жён вдоль верениц всех этих самодовольных морд? Ничего себе перспективка! Такое удовольствие будет равняться второму изнасилованию.
Дальше вопрос – а если жёны никого не узнают? Это будет, кстати, вполне естественно, ибо шок за шоком, да и портреты у всех солдат одинаковые, форменные, коротко стриженные.
Тогда всё вернётся к началу истории: изнасилование было, позор обнародован, жён вдоль шеренги позора протащили, повинных смерти не обнаружили. Лучше и не начинать вовсе, чем так.
И вот, мужья тех жён, молодые офицеры остались один на один с этой неразрешимой (в принципе!) дилеммой.
Насколько мне известно, отмщения не было.
Официального расследования и наказания виновных не было.
Как можно было остаться после этого офицером? Я ума не приложу.
А потом СССР не стало.
Не сумев защитить самое малое – собственную честь, офицеры не защитили и самое большое.
)))
